Необычная ситуация возникла после подписания договора купли-продажи квартиры.
Опытная, грамотная риелтор представляла на сделке покупателя. Лично ей доверяли обе стороны, риелтор также была давно знакома с агентом продавца.
В результате наличия доверительных, или, как говорят юристы, фидуциарных отношений, договор купли-продажи предусматривал, что аванс в 600 000 ₽ уже оплачен продавцу наличными, а оставшиеся деньги должны быть выплачены покупателем в течение нескольких дней после регистрации перехода права. Право залога при этом не возникало, о чем было прямо указано в договоре.
Конечно, продавец в определенной степени рисковал. Впрочем, в 2017 г. Верховный суд России в определении от 11 июля 2017 г. № 78-КГ 17-21 указал, что неоплата по договору может являться основанием для его расторжения. Я подробно об этом писал в № 5 за 2017 г. Уделил этому внимание, поскольку раньше Верховный суд придерживался строго противоположного мнения. Таким образом, нельзя сказать, что продавец действовал совсем уж неосмотрительно.
В этой истории удивительно, что, казалось бы, более рискующий продавец заставил понервничать покупателя, а не наоборот.
Сразу после подачи документов на регистрацию продавец невинно спросила своего риелтора:
— Когда я смогу подать заявление на банкротство?
Спрошено это было открыто, при свидетелях.
Покупатель и его риелтор были крайне удивлены. После уточняющих вопросов продавец подтвердила, что да, собирается подавать на банкротство и не видит в этом «ничего такого».
До сделки по данным службы приставов-исполнителей никаких долгов у продавца не было. Проверить же наличие судебных споров с участием продавца было невозможно: сайты российских судов не работали после хакерской атаки 07.10.2024 г. Как я не так давно писал, в этот период на рынок вывалились очень, очень нехорошие объекты .
Покупатель предложила расторгнуть договор — получила отказ, продавец не захотела возвращать деньги.
Покупатель попросила актуальные реквизиты для перечисления денег, так как договор не содержал конкретных указаний относительно способа расчета, но продавец потребовала наличные.
Покупатель решила внести деньги в депозит нотариуса, так как явно образовывалась просрочка кредитора (ст. 327 ГК РФ). В этот момент выяснилось, что у продавца есть сестра-близнец.
Хотелось сказать: «вы полны сюрпризов, мистер Бэггинс!», но выразиться так было нельзя, поскольку продавцом была девушка.
Криминалистика говорит, что однояйцевые близнецы, также известные как монозиготные близнецы, имеют практически неотличимые ДНК. При этом они обладают разными отпечатками пальцев, по которым их все же можно различать. Проблема в том, что российские внутренние паспорта в 2024 г. никаких биометрических данных не содержат. Соответственно, кто из сестер приходил в МФЦ, кто получал аванс — большой вопрос. Никакого доверия к продавцу, конечно, уже не было.
Нотариус поинтересовалась у покупателя: при таком раскладе вы точно хотите внести деньги в депозит?
— Да провались все пропадом — решила покупатель и никаких действий предпринимать не стала. «Пусть продавец за мной теперь бегает, как суд решит — так и сделаю».
Такое решение оказалось правильным, так как в итоге продавец согласилась вернуть деньги. Причем из-за банкротных рисков операцию по возврату средств провели не от имени продавца, а от иного лица.
Стороны разошлись миром. Надо сказать, что если бы не риелтор покупателя, история могла бы закончиться совсем иначе, с большими потерями для покупателя
М.Гранат